Маленький кусочек неба

Милка любила небо. Ей оно постоянно снилось. И сейчас, громыхая колесами, электричка метро сделает поворот, еще один и вылетела на улицу. Сначала все замолчит, как после раската грома, на миг - тишина, и только свежий воздух, с легким шорохом, наполнит Милкины легкие. Милка не любила длинную дорогу на работу, не любила эти многочисленные станции метро, которые проезжаешь многочисленное множество раз. Но каждый раз проезжая мимо этой маленькой, грязной Яузы, мимо этого старого моста, мимо этих ярко красочных, с бриллиантовой листвой деревьев, она видела только небо. Голубое и пронзительно высокое, или же серое и катастрофически низкое, временами мрачное и дождливое, но всегда такое радужное и свежее. Как же ей хотелось туда, ввысь, и лететь, лететь…. Эти 20 секунд, ей дарили такое блаженство, что, приходя на свою, можно сказать, не очень любимую, и главное бесперспективную работу, она чувствовала себя на том самом небе, которое и давало Милке счастье.
Как мало нужно для счастья, думала Милка, садясь за свой маленький стол со старым компьютером. Глядя на это "маленькое серое убожество" Милка вспоминала крепким словцом сисадмина, который, хоть и бегал за ней, но никак не хотел выручить ее новеньким, свеженьким, беленьким компом. Девушка не отличалась особой красотой, точнее, можно сказать, что она вообще была так себе, но что-то такое ощущалась в ней, что притягивало к ней молодых людей. Может, это был взгляд, который в минуты раздумий, становился слегка туманным и рассеянным, но был таким нежным, что самый грозный начальник таял, и прощал Милке даже самые большие оплошности. А оплошностей хватало, и все из-за ее рассеянности, сколько ее ругали за это - уставится в одну точку и представляет себя в огромном пространстве, голубом и слегка дымчатом. Звони телефон, не звони - Милка улетела от нас в далекое странствие, паря над зелеными равнинами, белыми вершинами гор, красной черепицей греческих домов.

- Мила Александровна, у вас звонит телефон - вот обычно так врывался голос начальника в ее, Милкины грезы, и она больно падала в какой-нибудь огород бабульки где-нибудь на Украине.
- Эх, черт - про себя ругалась Мила, и принималась за свои обязанности.

В далеком детстве, когда, все девчонки-малолетки резвились с мальчиками под различными деревянными горками, для Милки существовало только одно развлечение: ходить кругами за одним очень уж симпатичным мальчиком - по-крайне мере, она так думала, и для нее он был самым-самым. Длинный нос, нескладные движения, длинные руки и ноги - он был для нее идеалом. Почему-то этот мальчик никак не хотел оценить Милкины переживания и влюбленные, задумчивые взгляды, которые она кидала каждый раз, когда он появлялся в поле ее зрения. Потом, через три месяца мучительных девичьих страданий, появился новый, который был немного толстоват и носил жуткие очки, но для невинной девичьей души, они казались такими милыми, что, представляя, как он будет ее прижимать к заборчику, огорожавшему детский сад от остального, большого мира, она, не испугавшись этих больших глаз в линзах поцелует его, может даже, и не зажмурится. Но и этот милый толстячок, только сторонился Милки, и оказывал всякие мужественные знаки внимания: то за косички дернет, то стул уберет, то невзначай прижмет к качелям, подруге Милки, Ане.
Аня была красой и гордостью младшей группы детского сада №9 "Ландыш". Она пользовалась беспрекословным авторитетом, и ей подчинялись все. Маленькие мужчины смотрели на нее как на божество - куда уж Милке, с ее-то кривоватыми ногами, и совсем не голливудской улыбкой. А Аня - о, Аня, Аня имела длинные роскошные черные волосы, гордый взгляд и пренебрежительное отношение ко всему происходящему. Милка не могла похвастаться этим, затравленный взгляд, жиденькие беленькие волосики - куда уж нам до этих, самых, аристократов - как любила поговаривать мама Милы, Ксения Степановна.
По мере становления Милки из девушки в женщину, мужской пол все чаще и чаще заглядывался на пухлую попку, на чуть выпирающую из кофточки грудь, на хрупкие, но чуть угловатые плечи.
Они и сейчас заглядывались, но это были или мальчишки пубертатного периода, или толстые мужики непонятной национальности, постоянно крутящие в своих ручонках ключи от машины, квартиры, гаража и всего остального. Милка шарахалась от первых, сторонилась последних. На этом ее отношения с мужчинами заканчивались.
Дни шли. Лето подходило к своему пику - июлю. Жара стояла невыносимая. В метро было невообразимо душно, потные люди, как казалось Милке, так и норовили поближе прижаться к ней. Другого в метро, в час-пик, и не предполагалось. Кондиционеры в офисе работали на полную мощность. Но ничего не помогало. Уставшие клерки шумно обмахивались различными буклетами и листовками фирмы.
В тот день все предвещало грозу. Входя в кабинет, чувствуется как тяжелый воздух обволакивает каждого, заставляя легкие вдыхать все интенсивней и быстрей. За окном нависла серая мрачная туча, которая говорила всем своим видом - сейчас я вам покажу, что такое настоящая гроза. Все в ожидании прохлады, ливня, который освежил бы природу, прохожих, улицы. Все в офисе пропитано сексом, страстью, любовью, в конце концов. Томление. Капельки пота медленно стекают по горячей коже, хочется воды. Небо еще в ожидании разрядки, оно само устало ждать. В тот день он нашел ее.